2295
5
Для многих Георгий Юматов – воплощение мужества, отваги и душевной широты. Таким он был не только на экране. За его вымышленными киногероями стояла собственная, удивительная на события, трагическая биография.
С детства Юматов мечтал о море; чтобы попасть на фронт, закончил Московскую объединенную школу Военно-морского флота.
С детства Юматов мечтал о море; чтобы попасть на фронт, закончил Московскую объединенную школу Военно-морского флота.
Как все мальчишки 30-х, воспитанные на героических лентах о подвигах Чапаева и Чкалова, Жорка Юматов тоже мечтал совершить что-то необыкновенное во имя советской Родины и счастья на земле. Вскоре это обрело вполне реальные очертания – Жорка начал грезить о море: о трудовых подвигах моряков и девятых валах…
Когда началась война, юные москвичи, наравне со взрослыми, трудились на военных заводах, ездили на лесозаготовки, рыли окопы и всеми силами старались попасть на фронт. Сбежал и Юматов, когда узнал о ранении брата Константина. Он узнал в военкомате, что можно пойти учиться на юнгу и добился, чтобы его взяли в матросскую школу…
Это был май 1943 года. На Ярославском шоссе создается Московская объединенная школа Военно-морского флота, которая набирает добровольцев – 16-17-летних мальчишек, еще не подлежащих призыву в армию. Даже в первые дни войны, наиболее трудное и напряженное для страны время, для службы на флоте отбирали самых крепких, волевых и выносливых. Особенно жесткие требования предъявляли к морякам на торпедные и бронекатера, куда и попал Юматов, поскольку по условиям службы и в зной, и в лютую стужу экипаж находится в мокрой форме под открытым небом. Несмотря на это, Георгий с легкостью прошел отбор.
Когда началась война, юные москвичи, наравне со взрослыми, трудились на военных заводах, ездили на лесозаготовки, рыли окопы и всеми силами старались попасть на фронт. Сбежал и Юматов, когда узнал о ранении брата Константина. Он узнал в военкомате, что можно пойти учиться на юнгу и добился, чтобы его взяли в матросскую школу…
Это был май 1943 года. На Ярославском шоссе создается Московская объединенная школа Военно-морского флота, которая набирает добровольцев – 16-17-летних мальчишек, еще не подлежащих призыву в армию. Даже в первые дни войны, наиболее трудное и напряженное для страны время, для службы на флоте отбирали самых крепких, волевых и выносливых. Особенно жесткие требования предъявляли к морякам на торпедные и бронекатера, куда и попал Юматов, поскольку по условиям службы и в зной, и в лютую стужу экипаж находится в мокрой форме под открытым небом. Несмотря на это, Георгий с легкостью прошел отбор.
×
Ему не исполнилось еще 18-ти, когда он ее закончил. Так он попал рулевым-сигнальщиком в Керченскую бригаду бронекатеров Черноморского флота. Дунайская флотилия еще не была организована. Она появилась лишь в 44-м году. К тому времени Юматову было уже восемнадцать, и он был хорошо обученным матросом.
В дружном курсантском коллективе из двух рот (а это около 500 человек) пришлось сразу забыть мирные привычки и такие понятия, как «не могу», «не буду»… Караулы, наряды, учебные вахты и напряженная учеба без скидок на возраст готовили радистов, штурманских электриков, минеров и сигнальщиков.
Вот что со слов однополчан поведала Татьяна Георгиевна Конюхова: «Во время войны, когда Жора безусым юношей служил на флоте, там практиковался морской язык, поскольку еще не было никаких мобильных телефонов, и нужно было, чтобы враги не расшифровали посланий… Сигнальную азбуку – передачу важных сведений одного корабля другому флажками он знал в совершенстве. Жорой был даже поставлен рекорд скорости, с которой он передавал сколько-то там сообщений или знаков в минуту.
Результаты перекрывали все остальные – никто не мог за ним угнаться… Жора был признан сигнальщиком самого высочайшего класса. Юноша, как автомат, воспроизводил столько знаков сигнальными флажками, что был на вес золота. А вокруг рвались снаряды, шла война… Это на суше есть куда спрятаться – в окоп или яму от какого-нибудь снаряда, а тут вокруг вода… Об этом рассказывали на вечере памяти в ЦДРИ его сослуживцы – адмиралы в золоте эполет и позументов, пришедшие отдать долг памяти другу…»
В дружном курсантском коллективе из двух рот (а это около 500 человек) пришлось сразу забыть мирные привычки и такие понятия, как «не могу», «не буду»… Караулы, наряды, учебные вахты и напряженная учеба без скидок на возраст готовили радистов, штурманских электриков, минеров и сигнальщиков.
Вот что со слов однополчан поведала Татьяна Георгиевна Конюхова: «Во время войны, когда Жора безусым юношей служил на флоте, там практиковался морской язык, поскольку еще не было никаких мобильных телефонов, и нужно было, чтобы враги не расшифровали посланий… Сигнальную азбуку – передачу важных сведений одного корабля другому флажками он знал в совершенстве. Жорой был даже поставлен рекорд скорости, с которой он передавал сколько-то там сообщений или знаков в минуту.
Результаты перекрывали все остальные – никто не мог за ним угнаться… Жора был признан сигнальщиком самого высочайшего класса. Юноша, как автомат, воспроизводил столько знаков сигнальными флажками, что был на вес золота. А вокруг рвались снаряды, шла война… Это на суше есть куда спрятаться – в окоп или яму от какого-нибудь снаряда, а тут вокруг вода… Об этом рассказывали на вечере памяти в ЦДРИ его сослуживцы – адмиралы в золоте эполет и позументов, пришедшие отдать долг памяти другу…»
…Боевой путь юнги Юматова на военном катере начался из маленького городка Ейска на Азовском море, а потом шел через Керчь и Одессу на Дунай, где в судно и попала вражеская торпеда. Друзья-товарищи погибли в волнах, а юному сигнальщику повезло, и он выплыл.
Говорят, люди ко многому привыкают, в том числе и к ежедневному риску. С этим спорить трудно… Их называли «смертниками» – тех, кто служил на торпедных катерах, каждый выход в море мог оказаться для них последним. К тому же, за плечами Георгия Юматова десятки штыковых атак, ведь в одну из задач бронекатеров входила и доставка десанта в тыл врага…
Юнга не только выжил, но и прославился своей храбростью. Под ним утонуло три боевых катера, он трижды был тяжело ранен и контужен, получил сильное обморожение рук, и, как следствие, – на морозе кисти у него теряли чувствительность. Кроме того, на одном пальце было повреждено сухожилие… Со слов Юматова, его друг, актер Юрий Назаров, рассказал такой случай: «Стою как-то за штурвалом. Вроде ничего и не заметил. И вдруг смотрю – по лбу течет кровь… Пуля прямо наизлет прошла, немного не дойдя до кости…»
Юматов ни разу не сошел на берег, чтобы подлечиться в госпитале, исключение – венская операция, после которой без медицинской помощи было просто не обойтись. Моряки большей частью лечились прямо на корабле.
Он не любил говорить о войне и только однажды был вынужден рассказать о своих боевых подвигах, когда пришел в профком Театра-студии киноактера подписать характеристику для поездки в Вену. По-моему, это был 1985 год. Венский магистрат прислал приглашение последним оставшимся героям войны, тем, кто спас Вену.
Приглашают с супругами на праздник Победы, а Георгию не подписывают бумагу… Я спрашиваю: «Почему?» – «Ну, они думают, что я могу что-нибудь наговорить». – «Ну а когда ты штурмовал Вену, от тебя требовали какую-то характеристику?» – «Нет, тогда ведь другое время было…»
Я поинтересовался: почему же в Вене и Австрии его считают национальным героем? И вот тогда он впервые рассказал мне про войну: «Мы шли на бронекатерах.
Прошли Румынию, Венгрию… Это был уже апрель, конец войны – венская операция. Подходим к последнему мосту, все мосты через Вену взорваны… Туман… Авиация «не работает»…
Мы уткнулись носом в бык, то есть встали посредине моста, по которому в это время отступала танковая дивизия СС «Мертвая голова». Оба берега у немцев. Причалили, матросы забросили «кошки» и по канатам забрались туда. Мальчишки по девятнадцать-двадцать лет, самому старшему, по-моему, было лет двадцать пять. Пробрались туда, взяли гранаты-связки и под танки! Паника… Переполох… Радист успел на катере отстучать: «Матросы захватили мост». И наши в этот туман бросили десант и захватили мост полностью. Таким образом, была взята Вена…
Пока длилась операция по захвату моста, немцы пришли в себя. Когда они сообразили, что нас там всего человек 15, всех перебили. Оставшиеся в живых были очень сильно искалечены. Выжило всего двое или трое, меня отправили в госпиталь. Привезли, положили на операционный стол, хирург одел маску-наркоз и говорит: «Считай до десяти». Я считаю… и ничего. До двадцати, до ста – тот же эффект… Хирург очень удивился, снял маску, понюхал и приказал: «Ну-ка дайте ему стакан спирта!..»
Говорят, люди ко многому привыкают, в том числе и к ежедневному риску. С этим спорить трудно… Их называли «смертниками» – тех, кто служил на торпедных катерах, каждый выход в море мог оказаться для них последним. К тому же, за плечами Георгия Юматова десятки штыковых атак, ведь в одну из задач бронекатеров входила и доставка десанта в тыл врага…
Юнга не только выжил, но и прославился своей храбростью. Под ним утонуло три боевых катера, он трижды был тяжело ранен и контужен, получил сильное обморожение рук, и, как следствие, – на морозе кисти у него теряли чувствительность. Кроме того, на одном пальце было повреждено сухожилие… Со слов Юматова, его друг, актер Юрий Назаров, рассказал такой случай: «Стою как-то за штурвалом. Вроде ничего и не заметил. И вдруг смотрю – по лбу течет кровь… Пуля прямо наизлет прошла, немного не дойдя до кости…»
Юматов ни разу не сошел на берег, чтобы подлечиться в госпитале, исключение – венская операция, после которой без медицинской помощи было просто не обойтись. Моряки большей частью лечились прямо на корабле.
Он не любил говорить о войне и только однажды был вынужден рассказать о своих боевых подвигах, когда пришел в профком Театра-студии киноактера подписать характеристику для поездки в Вену. По-моему, это был 1985 год. Венский магистрат прислал приглашение последним оставшимся героям войны, тем, кто спас Вену.
Приглашают с супругами на праздник Победы, а Георгию не подписывают бумагу… Я спрашиваю: «Почему?» – «Ну, они думают, что я могу что-нибудь наговорить». – «Ну а когда ты штурмовал Вену, от тебя требовали какую-то характеристику?» – «Нет, тогда ведь другое время было…»
Я поинтересовался: почему же в Вене и Австрии его считают национальным героем? И вот тогда он впервые рассказал мне про войну: «Мы шли на бронекатерах.
Прошли Румынию, Венгрию… Это был уже апрель, конец войны – венская операция. Подходим к последнему мосту, все мосты через Вену взорваны… Туман… Авиация «не работает»…
Мы уткнулись носом в бык, то есть встали посредине моста, по которому в это время отступала танковая дивизия СС «Мертвая голова». Оба берега у немцев. Причалили, матросы забросили «кошки» и по канатам забрались туда. Мальчишки по девятнадцать-двадцать лет, самому старшему, по-моему, было лет двадцать пять. Пробрались туда, взяли гранаты-связки и под танки! Паника… Переполох… Радист успел на катере отстучать: «Матросы захватили мост». И наши в этот туман бросили десант и захватили мост полностью. Таким образом, была взята Вена…
Пока длилась операция по захвату моста, немцы пришли в себя. Когда они сообразили, что нас там всего человек 15, всех перебили. Оставшиеся в живых были очень сильно искалечены. Выжило всего двое или трое, меня отправили в госпиталь. Привезли, положили на операционный стол, хирург одел маску-наркоз и говорит: «Считай до десяти». Я считаю… и ничего. До двадцати, до ста – тот же эффект… Хирург очень удивился, снял маску, понюхал и приказал: «Ну-ка дайте ему стакан спирта!..»
От этой венской операции у 19-летнего Георгия Юматова и остались на теле страшные шрамы – от осколков и пуль, да еще травма черепа. Зашивали голову, спину и плечо нитками, по живому. Даже чтобы перенести подобное, требовалось настоящее мужество…
Актер Юрий Назаров: «Потому-то Юматов так легко и завоевал впоследствии советский экран, стал его героем, что все, о чем он рассказывал, хорошо знал сам. Он это ТАМ видел, и ЭТО принес в кино. Об ЭТОМ – «Офицеры», «Жестокость», «Адмирал Ушаков», «Один из нас». Была у актера и медаль Ушакова за номером 6, которая давалась только морякам «за личный подвиг». Впоследствии судьба так распорядилась, что Юматов сыграл в кино и воспитанника Ушакова. Это тоже так просто не бывает…»
Надо сказать, что медаль Ушакова учреждена Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 марта 1944 года. Всего ею награждено более 13 тысяч человек. Эта редкая флотская награда соответствует сухопутной медали «За отвагу» и предназначалась для награждения матросов, старшин, солдат и сержантов флота. Были и отдельные случаи награждения ею офицеров, что являлось высшим признанием личной храбрости командира. Медаль Ушакова настолько редко вручается личному составу ВМФ, что приравнивается к ордену. Носится она на левой стороне груди с другими медалями.
«Жора рассказывал, – продолжает Юрий Назаров, – было такое дело… шли матросы, воевали… А по Дунаю то трупы плывут, то лошади убитые… Грязь… Нефть горит… Воду пить нельзя. Ну, что там матросу надо? Причалили к какому-то городку, к берегу, залили в баки для пресной воды вина… – вот и вся радость. Ну, естественно, выпили…»
Уже после смерти Георгия Юматова от боевых товарищей коллеги-артисты узнали, что он на фронте был представлен к званию Героя Советского Союза.
Татьяна Конюхова: «Ударом в сердце было появление адмиралов, которые пришли на вечер памяти и рассказали о героизме 17-летнего юноши в годы Великой Отечественной войны. Тогда я впервые узнала, что Жора был «приговорен», как я выражаюсь, к званию Героя Советского Союза, но что-то там, как всегда, набедокурил – у него случился какой-то срыв, и наградные завернули… Это было горько слышать. Но, тем не менее, все о нем говорили как о настоящем герое. Даже по прошествии стольких лет однополчане считали его достойным этого высокого звания. Во время войны добиваться справедливости, стучать кулаками по столу, требовать пересмотра дела, было недосуг, потом некогда, а после его смерти… уже, по сути, и некому»…
В августе 45-го Георгий Юматов демобилизовался по ранению. Героический моряк, преисполненный самых радужных надежд на счастливое будущее, вернулся в родную Москву. Впереди его ждала спокойная мирная жизнь. В победном 45-м Георгию Юматову едва исполнилось девятнадцать…
Актер Юрий Назаров: «Потому-то Юматов так легко и завоевал впоследствии советский экран, стал его героем, что все, о чем он рассказывал, хорошо знал сам. Он это ТАМ видел, и ЭТО принес в кино. Об ЭТОМ – «Офицеры», «Жестокость», «Адмирал Ушаков», «Один из нас». Была у актера и медаль Ушакова за номером 6, которая давалась только морякам «за личный подвиг». Впоследствии судьба так распорядилась, что Юматов сыграл в кино и воспитанника Ушакова. Это тоже так просто не бывает…»
Надо сказать, что медаль Ушакова учреждена Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 марта 1944 года. Всего ею награждено более 13 тысяч человек. Эта редкая флотская награда соответствует сухопутной медали «За отвагу» и предназначалась для награждения матросов, старшин, солдат и сержантов флота. Были и отдельные случаи награждения ею офицеров, что являлось высшим признанием личной храбрости командира. Медаль Ушакова настолько редко вручается личному составу ВМФ, что приравнивается к ордену. Носится она на левой стороне груди с другими медалями.
«Жора рассказывал, – продолжает Юрий Назаров, – было такое дело… шли матросы, воевали… А по Дунаю то трупы плывут, то лошади убитые… Грязь… Нефть горит… Воду пить нельзя. Ну, что там матросу надо? Причалили к какому-то городку, к берегу, залили в баки для пресной воды вина… – вот и вся радость. Ну, естественно, выпили…»
Уже после смерти Георгия Юматова от боевых товарищей коллеги-артисты узнали, что он на фронте был представлен к званию Героя Советского Союза.
Татьяна Конюхова: «Ударом в сердце было появление адмиралов, которые пришли на вечер памяти и рассказали о героизме 17-летнего юноши в годы Великой Отечественной войны. Тогда я впервые узнала, что Жора был «приговорен», как я выражаюсь, к званию Героя Советского Союза, но что-то там, как всегда, набедокурил – у него случился какой-то срыв, и наградные завернули… Это было горько слышать. Но, тем не менее, все о нем говорили как о настоящем герое. Даже по прошествии стольких лет однополчане считали его достойным этого высокого звания. Во время войны добиваться справедливости, стучать кулаками по столу, требовать пересмотра дела, было недосуг, потом некогда, а после его смерти… уже, по сути, и некому»…
В августе 45-го Георгий Юматов демобилизовался по ранению. Героический моряк, преисполненный самых радужных надежд на счастливое будущее, вернулся в родную Москву. Впереди его ждала спокойная мирная жизнь. В победном 45-м Георгию Юматову едва исполнилось девятнадцать…
Ссылки по теме:
- Надо ли проводить парад победы 9 мая
- Скоро День Победы, так держать!
- В Луганске отремонтировали и запустили танк Т-34
- Всемирные интеллектуальные игры. Россия первая.
- Цветные фото парада победы в 1945 году
Новости партнёров
реклама
