7178
40
Дома с выбитыми окнами и облупившейся от времени и непогоды краской, застывшие игровые площадки, разваливающиеся беседки и ограждения с колючей проволокой. Идеальные декорации для съемки фильмов и тренировочная площадка для тех, кто мечтает побывать в Припяти. Заброшенные пионерские лагеря вокруг Минска спрятаны в лесной чаще и остались в памяти разве что некогда гостивших там детей. Только руферы или страйкболисты ценят энергетику опустевших советских построек, создавая хронику их медленного исчезновения.
«Дети СССР» в конце каждого учебного года грезили о летних каникулах в пионерских лагерях. Родителям приходилось немало потрудиться, чтобы подарить чаду заветную путевку. Со временем задорные летние вечера в лагерях не то чтобы морально устарели, но уже не обладают былой романтикой. Стационарные лагеря начали появляться с 1925 года, но сегодня их количество пошло на убыль.
«Дети СССР» в конце каждого учебного года грезили о летних каникулах в пионерских лагерях. Родителям приходилось немало потрудиться, чтобы подарить чаду заветную путевку. Со временем задорные летние вечера в лагерях не то чтобы морально устарели, но уже не обладают былой романтикой. Стационарные лагеря начали появляться с 1925 года, но сегодня их количество пошло на убыль.
Фотографии заброшенных лагерей вызывают ностальгические воспоминания даже у поколения интернета. На форумах то и дело можно прочитать что-то подобное: «Через забор перелазили, бегали на остановку в киоск за сигаретами, которая возле каких-то гаражей была. Так же сигареты можно было получить на ужине у местных в обмен на пайку. На второй завтрак и полдник часто давали сок, чаще с мякотью».
Нелегкие времена пионерлагеря начали переживать еще в 1990-х: организациям стало невыгодно их содержать. Некоторые объекты выкупались, реорганизовывались, но большинство забрасывались где-то в лесах за ненадобностью.
Остатки детского оздоровительного лагеря «Кировец» даже не прячутся в лесу, а замерли возле оживленной трассы в направлении Молодечно в 30 км от Минска. Вместо ограждений — безобидные таблички с запретом, дом со сторожем и двумя собаками на привязи. Животные сперва кидаются на незнакомцев, но по велению хозяина — Николая Степановича (в характерной спортивной форме и кепке) — успокаиваются.
Остатки детского оздоровительного лагеря «Кировец» даже не прячутся в лесу, а замерли возле оживленной трассы в направлении Молодечно в 30 км от Минска. Вместо ограждений — безобидные таблички с запретом, дом со сторожем и двумя собаками на привязи. Животные сперва кидаются на незнакомцев, но по велению хозяина — Николая Степановича (в характерной спортивной форме и кепке) — успокаиваются.
×
Николай Степанович называет себя начальником лагеря, а пренебрежительное звание сторожей скидывает на собак — Чубайса и Марго. В его сторожке холодно и неуютно, разгулявшийся мелкий дождь атмосферно стучит по старым окнам. На переносной плите готовится еда для собак. На стене — вручную нарисованный плакат с изображением Мальчиша-Кибальчиша.
Последние отряды провели здесь лето в 2001 году. В том же 2001-м вынесли решение: без реконструкции лагерь «Кировец» работать не может. Денег на реконструкцию, понятно дело, не нашлось.
«По образованию я педагог. Пришел в лагерь за несколько лет до его закрытия. Вот и сегодня его не оставляю. Есть что сравнивать: раньше здесь было много детей, веселье, сегодня — тишина», — вспоминает начальник.
Два школьника на входе стоят на посту с 1970-х годов. Такие скульптуры на территории пионерлагерей не редкость. Образцовые школьники из прошлого не представляют особой архитектурной ценности, раз уж их так небрежно оставили «помирать» под снегом, зноем и проливным дождем.
«Имена этих пионеров менялись с каждой новой сменой. Но прижился самый очевидный вариант — Зоя и Шура Космодемьянские. Вы только посмотрите на их лица — вдумчивые, благородные», — говорит Николай Степанович.
Сохранилась и фигура политического деятеля Сергея Кирова, чьим именем названы и завод, и сам лагерь.
Всего на территории располагается 13 жилых корпусов — дощатые домики для летнего проживания. Фасады их покрыты «чешуей» из выгоревшей синей краски. Окна выбиты, стекло хрустит под ногами как внутри построек, так и на толстом слое желтых листьев.
За 12 лет все мало-мальски ценные предметы были украдены. Насосы, моторы, проводка, металл — комнаты лишились всего, и сегодня в них только свалка из битого стекла, фрагментов мебели и мусора.
Наведывающихся сюда хулиганов старожил лагеря делит на две категории. Те, что постарше, приходят за наживой, младшему поколению нужны острые ощущения.
Наведывающихся сюда хулиганов старожил лагеря делит на две категории. Те, что постарше, приходят за наживой, младшему поколению нужны острые ощущения.
Природа берет свое. За 7 лет территория поросла соснами, травой, в которой буквально утопают ноги. Николай Степанович замечает: земля здесь благодатная.
Эстрада — место, где устраивались самодеятельные концерты и дискотеки. Бетонная площадка с двумя угадываемыми лавочками — зрительские места. Они смотрят на покосившуюся сцену. Век деревянных построек без ухода недолог.
Это только на спутниковой карте и для обывателей, случайно узнавших про пустые мини-деревни, бывшие детские лагеря выглядят совершенно не нужным пригородным землям отголоском. В разное время года сюда заглядывают любители острых ощущений, вооружившись камерой и фонариком. За неимением каких-то более масштабных заброшенных объектов вблизи Минска лагеря давно изучены руферами и не представляют для них былой ценности. Сюда заглядывают, разве чтобы убедиться: «заброшка» все еще не прибрана к рукам какой-либо частной компанией и все так же бесхозно стоят постройки.
«Каждый месяц приходят страйкболисты, просят разрешения проводить игры. Даже деньги предлагают, но я всем отказываю, — говорит начальник лагеря. — А зачем мне это надо? Вдруг с ними беда какая-нибудь случится — потом мне нести ответственность».
«Каждый месяц приходят страйкболисты, просят разрешения проводить игры. Даже деньги предлагают, но я всем отказываю, — говорит начальник лагеря. — А зачем мне это надо? Вдруг с ними беда какая-нибудь случится — потом мне нести ответственность».
В 2005 году, по свидетельству Николая Степановича, был утвержден проект по созданию на месте лагеря этнографического культурно-развлекательного центра. Реализовать проект намеревалась иностранная компания, которой по сей день принадлежит заброшенный «Кировец». Планы не сдвинулись с места.
Опустевшие лагеря периодически выставляются на открытые аукционы и находят обладателей. С молотка уходили «Ромашка» в Гомельской области, «Солнечный круг», «Пролеска», «Восток» в Минской области и другие.
«Если лагеря не работают, значит, отдых многих детей проходит в неподобающих условиях. Отсюда и проблема с преступностью и спайсами», — рассуждает наш собеседник.
Логическая цепочка о нехватке детских лагерей и развитии преступности — это, конечно, преувеличение. В Беларуси, по данным Республиканского центра по оздоровлению и санаторно-курортному лечению населения, насчитывается 170 аттестованных оздоровительных лагерей. В Минской области их около 60. Они, как и раньше, принадлежат различным организациям. К примеру, собственником лагеря «Борок» в деревне Раков является МАПИД. Он функционирует только летом и используется в основном для оздоровления детей работников МАПИДа. Путевка на 18 дней пребывания в «Борке» летом 2014 года стоила чуть больше 3 млн рублей.
Рядом с «Кировцем» раскинулись бывшие пионерлагеря еще пяти организаций. Сколько еще придется проработать в полном одиночестве, Николай Степанович не знает. Но такая профессия ему по душе.
«Сижу в лагере каждый день, и мне это нравится. Живу в Минске, но иногда остаюсь ночевать здесь. Я человек природы. Летом — ягоды, грибы. К роднику часто наведываются кабаны, косули, лоси, пятнистые олени. Смотрю на них, разве что с руки не кормлю. Чем можно сегодня удивить себя? Только природой. Люди ненавистные, равнодушные, завистливые», — говорит Николай Степанович и идет проверять кастрюли на плите. Время кормить лающих сторожей.
«Сижу в лагере каждый день, и мне это нравится. Живу в Минске, но иногда остаюсь ночевать здесь. Я человек природы. Летом — ягоды, грибы. К роднику часто наведываются кабаны, косули, лоси, пятнистые олени. Смотрю на них, разве что с руки не кормлю. Чем можно сегодня удивить себя? Только природой. Люди ненавистные, равнодушные, завистливые», — говорит Николай Степанович и идет проверять кастрюли на плите. Время кормить лающих сторожей.
Источник:
Ссылки по теме:
- Забытый городок детства
- 30 самых жутких мест мира
- Заброшенный детский лагерь в Рощино
- Счастливое детство в пионерском лагере
- Заброшенный Петровский док в Кронштадте
Метки: заброшенное лагерь
Новости партнёров
реклама
